Мы идем на пароходике из Мандалая в Баган по реке Иравади. Пожалуй, самое неспешное путешествие, которое можно было выбрать. 150 километров за 10 часов – это нужно еще постараться. Разве что вы любите ходить пешком. Тогда всего двое суток – и вы на месте.
Наша поездка началась в древней столицы Мьянмы – городе Мандалай, откуда мы плавно двигаемся на юг в течение 10 дней. Если описать Мандалай четырьмя словами, то это кариес, танака и уличная еда.
Пожалуй, всем мьянманцам требуется стоматолог. Они большие фанаты местного наркотика – бетеля. Это лист особого перца, смазанный известью с семенами пальмы. Во рту из-за химической реакции он становится бордовым и вызывает слюноотделение, поэтому когда его сплевывают, то слюна окрашивается и кажется, что они все плюются кровью. А следы еще надолго остаются на асфальте. Поэтому во многих храмах запрещено жевать бетель. Хотя, например, во Вьетнаме жевать бетель – это свадебная традиция.
Где-то это считается стимулятором, где-то наркотиком, в Мандалае продается открыто и недорого. Поэтому все местные жуют его постоянно, чем уничтожают свои зубы и десна. Таксист-байкер, который нас подвозил, предложил попробовать. Мы решили провести эксперимент на Юре. Он все же для этого приспособлен больше. У него было «легкое опьянение, как от шампанского», но в целом галлюцинации не наступили, а мир остался прежним. Правда он теперь иногда молится неизвестному богу и преклоняет колени перед собаками. Но это за ним замечалось и раньше.
Танака – это местное отбеливающее средство и одновременно защита от солнца, которое женщины небрежно мажут себе на лицо. Они все мечтают о белой коже, в то время как мы мечтаем сгладить наши недостатки с помощью загара. На самом деле танака – это деревянная ветка, которую растирают в порошок на бетонной плитке с добавлением воды, чтобы она превратилась в крем. И вуаля – ваша маска готова. Если вы когда-нибудь белили потолок, то обязательно вытирали лицо рукой в побелке. Вот примерно так каждый день выглядят все женщины Мьянмы.
Хотите понять город – тогда поешьте на улице и пошатайтесь по центральному рынку.
Рынок
Здесь можно купить сотни рулонов всевозможных тканей для женских и мужских юбок, килограмм 50 рисовой вермишели в одной упаковке или вовсе без нее, мешок риса, буйволиные зубы или гору (буквально) пасты из протухшей рыбы.
Тут нужно сделать отступление, потому что протухшая рыба каким-то удивительным образом считается деликатесом сразу в нескольких странах. В коммунистическом Вьетнаме – в виде знаменитого рыбного соуса, в консервативной Норвегии – в консервах. А тут, в Мьянме, вы просто подходите к лотку, где из смердящих гнилых рыб, перетертых в пасту, слеплены несколько метровых гор. Вы можете отщипнуть от пика горы столько, сколько вам нужно. Вот как это выбирать? Мне, пожалуйста, вот этой пасты с ароматом жасмина или лучше вот этой, со вкусом бекона.
Уверена, ни один мьянманец не жалуется, что его дама сердца слишком долго занимается шоппингом на таких рынках. Ведь долго там быть невозможно. Оттуда хочется убежать со всех ног поскорее, ведь уже через несколько секунд кажется, что все твое тело и одежда пропитались этой гнилой рыбой. И вроде даже ты уже сама гнилая рыба с широко раскрытыми глазами. Но это не так просто, ведь путь к выходу из базара ведет через десятки рядов с просроченными сушеными и копчёными, крошечными и гигантскими морскими тварями, которые еще долго, даже во фруктовых рядах, дают о себе знать смердящим шлейфом.
Каждый отдел рынка, будь то благовонья или пластиковые детские игрушки, как будто сражается между собой за самый сильный запах. Кажется, будто по этим рядам можно пройти с закрытыми глазами, и все равно понять что к чему. Этот поразительный своим разнообразием базар наполнен гулом и богатством, которым на самом деле обладают мьянманцы. В отличие от той показательной бедности, которая бросается в глаза на его грязных улицах. Здесь же можно и поесть, но это безопасно только если ты сам родился на этом рынке, а твои микробы – часть экосистемы этого организма.
Рынок не имеет начала и конца. Он просто где-то становится более тесным, превращаясь в один пульсирующий организм, а где-то расползается на десятки улиц. Вообще, все экзотическое (читать – странное), что можно себе представить, здесь легко найти. А еще всевозможные виды водорослей, бамбука, специй, сладостей, средств гигиены, золота. В основном все оптом. Поэтому мы купили один кусок мыла, три десятка сигар, гнилой ананас и отправились дальше.
Уличная кухня
Пару лет назад мы взяли за правило не есть в ресторанах, указанных в путеводителях, а питаться преимущественно на улицах. Этот опыт еще ни разу не закончился печально. Более того, только так, как мне кажется, можно понять, что такое локальная кухня. Не заточенная под вкусы приезжих, чтобы угодить тем, кто помогает экономике, а самая что ни на есть простая, зачастую неполезная, но очень настоящая еда. Еще почти на каждом углу можно купить суп в пакете, салат из папайи или зеленые нарезанные манго с перцем. Что, впрочем, довольно традиционно для большинства стран юго-восточной Азии.
Некоторые из наших уличных трофеев:
- суп из алюминиевого ведра со стеклянной (буквально) вермишелью и зеленым чаем;
- мясо неизвестного зверя жаренное три месяца в машинном масле;
- фреш из авокадо (божественно);
- сок из сахарного тростника (сойдет).
Настоящего состава мьянманских блюд мы никогда не узнаем. Единственное, что перманентно удается распознать – это пареный рис, который неизменно подается к каждому блюду. И еще горький перец. Но его-то как раз заметить на глаз почти невозможно. Только в тот момент, когда во рту уже преисподняя, а в глазах – неизбежность и слезы.
Не в пример Киеву, уличная еда стоит дешевле ресторанной. Здесь на 1000 чьят (то есть примерно 20 гривен) ты получаешь среднюю порцию лапши, два-три вида закусок неизвестного состава, миску травы и пиалочку супа, например, из пареной редьки. Единственный недостаток такого супа может быть в том, что он иногда пахнет болотом. Но здесь уж как повезет.
Зоопарк
Кроме гастрономических открытий, были еще и другие. Например, случайный поход в зоопарк, где самыми экзотическими животными были не бегемоты, рыло-пропасть которых поражает воображение, и даже не мышиные олени размером с крысу на копытах, а именно мы. Нас просили фотографироваться на память незнакомые люди. Рада, что нам удалось разнообразить их пребывание в зоопарке.
И одно из самых романтический впечатлений – это бесспорно пешеходный деревянный мост У-Бейн. Здесь все: монахи, позирующие для селфи, цапли, вальяжно плавающие по озерам, торговцы жареными крабами в кляре с мухами, трехкилограммовые кокосы, когда одним упиваешься до осоловения, и грязь вокруг моста, которую месят туристы, утопая в ней по щиколотку. И все паломничество из сотен людей – ради невероятного заката, который оп – и нету. Но зато есть фотофакт.